Неточные совпадения
Затем, при помощи прочитанной еще в отрочестве по настоянию отца «
Истории крестьянских войн в Германии» и «Политических движений русского народа», воображение создало мрачную картину: лунной ночью, по извилистым дорогам, среди полей, катятся от деревни к деревне густые,
темные толпы, окружают усадьбы помещиков, трутся о них; вспыхивают огромные костры огня, а люди кричат, свистят, воют, черной массой катятся дальше, все возрастая, как бы поднимаясь из земли; впереди их мчатся табуны испуганных лошадей, сзади умножаются холмы огня, над ними — тучи дыма, неба — не видно, а земля — пустеет, верхний слой ее как бы скатывается ковром, образуя все новые, живые, черные валы.
— Нет, — ответил Самгин, оглядываясь, — все вокруг как будто изменилось,
потемнело, сдвинулось теснее, а Марина — выросла. Она спрашивала его, точно ученика, что он читал по
истории мистических сект, по
истории церкви? Его отрицательные ответы смешили ее.
Сидя за рабочим столом Самгина, она стала рассказывать еще чью-то
историю — тоже
темную; Самгин, любуясь ею, слушал невнимательно и был очень неприятно удивлен, когда она, вставая, хозяйственно сказала...
Она глядела на него долго, как будто читала в складках на лбу, как в писаных строках, и сама вспоминала каждое его слово, взгляд, мысленно пробегала всю
историю своей любви, дошла до
темного вечера в саду и вдруг покраснела.
Но это все
темные времена корейской
истории; она проясняется немного с третьего века по Рождеству Христову. Первобытные жители в ней были одних племен с манчжурами, которых сибиряки называют тунгусами. К ним присоединились китайские выходцы. После Рождества Христова один из тунгус, Гао, основал царство Гао-ли.
И когда совсем готовый, населенный и просвещенный край, некогда
темный, неизвестный, предстанет перед изумленным человечеством, требуя себе имени и прав, пусть тогда допрашивается
история о тех, кто воздвиг это здание, и так же не допытается, как не допыталась, кто поставил пирамиды в пустыне.
Поэтому в
истории мира и человека могут действовать иррациональные силы,
темная свобода, порождающая необходимость и насилие.
Отец сам рассказал нам, смеясь, эту
историю и прибавил, что верят этому только дураки, так как это просто старая сказка; но простой,
темный народ верил, и кое — где уже полиция разгоняла толпы, собиравшиеся по слухам, что к ним ведут «рогатого попа». На кухне у нас следили за поповским маршрутом: передавали совершенно точно, что поп побывал уже в Петербурге, в Москве, в Киеве, даже в Бердичеве и что теперь его ведут к нам…
На другой день я принес в школу «Священную
историю» и два растрепанных томика сказок Андерсена, три фунта белого хлеба и фунт колбасы. В
темной маленькой лавочке у ограды Владимирской церкви был и Робинзон, тощая книжонка в желтой обложке, и на первом листе изображен бородатый человек в меховом колпаке, в звериной шкуре на плечах, — это мне не понравилось, а сказки даже и по внешности были милые, несмотря на то что растрепаны.
Критическое, рациональное сознание хочет вогнать мистику внутрь, в субъективность, в переживание, в
темный угол, не оставляя для нее места в объективном, в Божьем мире, в
истории, в космосе, которые целиком отдаются во власть рациональности.
Ясно, что множественность и повторяемость в индийской философии и религии, отрицание смысла конкретной
истории, допущение скитания душ по разным краям бытия, по
темным коридорам и индивидуального спасения этих душ путем превращения в новые и новые формы — все это несовместимо с принятием Христа и с надеждой на спасительный конец
истории мира.
Попробуем указать несколько черт из отношений Русакова к дочери и к окружающим; мы увидим, что здесь основанием всей
истории является опять-таки то же самодурство, на котором утверждаются все семейные и общественные отношения этого «
темного царства».
Оказалось, что этот граф даже и не граф, а если и эмигрант действительно, то с какою-то
темною и двусмысленною
историей.
Великая и единственная минута во всей русской
истории свершилась… Освобожденный народ стоял на коленях. Многие плакали навзрыд. По загорелым старым мужицким лицам катились крупные слезы, плакал батюшка о. Сергей, когда начали прикладываться ко кресту, а Мухин закрыл лицо платком и ничего больше не видел и не слышал. Груздев старался спрятать свое покрасневшее от слез лицо, и только один Палач сурово смотрел на взволнованную и подавленную величием совершившегося толпу своими красивыми
темными глазами.
В голове Макара эта мысль о земле засела клином. Смутно сказался тот великорусский пахарь, который еще жил в заводском лесообъездчике. Это была
темная тяга к своей земле, которая прошла стихийною силой через всю русскую
историю.
Жажда семейной ласки, материнской, сестриной, нянькиной ласки, так грубо и внезапно оборванной, обратилась в уродливые формы ухаживания (точь-в-точь как в женских институтах «обожание») за хорошенькими мальчиками, за «мазочками»; любили шептаться по углам и, ходя под ручку или обнявшись в
темных коридорах, говорить друг другу на ухо несбыточные
истории о приключениях с женщинами.
Мрачная это была
история, одна из тех мрачных и мучительных
историй, которые так часто и неприметно, почти таинственно, сбываются под тяжелым петербургским небом, в
темных, потаенных закоулках огромного города, среди взбалмошного кипения жизни, тупого эгоизма, сталкивающихся интересов, угрюмого разврата, сокровенных преступлений, среди всего этого кромешного ада бессмысленной и ненормальной жизни…
История была самая
темная.
Этот офицер, похожий своей затянутой фигурой и типом своего поношенного и самоуверенного лица на прусских офицеров, как их рисуют в немецких карикатурах, был переведен в пехотный полк из гвардии за какую-то
темную скандальную
историю.
Передо мной открылась большая наугольная комната с тремя письменными столами: один большой посредине, а два меньшие — у стен, с конторкой, заваленною бумагами, с оттоманами, корзинами, сонетками, этажеркой, уставленною томами словаря Толя и
истории Шлоссера, с пуговками электрических звонков,
темною и несхожею копией с картины Рибейры, изображающей св.
— Ах, не расспрашивайте меня… верьте мне! То
темная, страшная
история, которую я вам рассказывать не стану. Госпожу Бельскую я почти не знал, ребенок этот не мой, а взял я все на себя… потому… потому что она того хотела, потому что ей это было нужно.
Мы с сожалением смотрим в
темную глубь
истории, где перед нашим взором нескончаемыми вереницами тянутся голутвенные и обнищалые до конца людишки, выкинутые волной нашего исторического существования на далекую восточную окраину.
Вот другое бы дело, если бы в доберанской газете напечатали другую
историю, которая случилась гораздо после; но про эту
историю доберанская газета решительно не могла узнать ничего, потому что
история эта разыгралась в очень
темном яру и с такою скромностью, с которою обыкновенно совершаются действительно любопытные
истории.
Читал в физиологии… но
история темная… не понимаю, что значит сон… как засыпают мозговые клетки?..
Тем не менее автор умел набросить на все
темные явления русской жизни и
истории какой-то светлый, даже отрадный колорит.
Но кто думает, что
темный, неизъяснимый случай решит судьбу государств и неразумная или безрассудная система правления, тот по крайней мере не должен писать
Историю народов.
Мы заметили у него выбор предметов, подсказанный ему, без сомнения, патриотическими его чувствованиями: преимущественно останавливается г. Жеребцов на тех явлениях нашей
истории и жизни, которые ему кажутся хорошими;
темные же стороны он большею частию, особенно в древней Руси, указывает очень бегло или даже вовсе о них умалчивает.
Молодой человек смотрел теперь на труд мыслителя с особенной точки зрения; он хотел представить себе, что может почерпнуть из него человек, незнакомый со специальной
историей человеческой мысли, и он метался беспокойно, боясь, не дал ли он просившему камень вместо хлеба. Эта работа внимания и воображения утомила Семенова. Голова его отяжелела, тусклый свет огарка стал расплываться в глазах,
темная фигура маячила точно в тумане.
В наших летописях мало подробностей сего великого происшествия, но случай доставил мне в руки старинный манускрипт, который сообщаю здесь любителям
истории и — сказок, исправив только слог его,
темный и невразумительный.
За окном было тихо, грустно. Деревья сада стояли неподвижно, слитые ночью в сплошную,
тёмную стену, за нею чудилось что-то страшное. А с колеса мельницы звонко и монотонно капала вода, точно отсчитывая время. Под самым окном сонно покачивались длинные стебли мальвы. Тихон Павлович перекрестился и закрыл глаза. Тогда в его воображении стала медленно формироваться городская
история, выбившая его из колеи.
Цель этого рода романа — оживить мертвую букву летописного сказания, вдохнуть живую душу в мертвый скелет подобранных фактов, осветить лучом поэтического разумения исторически
темную эпоху, представить частную внутреннюю жизнь общества, о котором
история рассказывает нам только внешние события и отношения.
Вообще в
истории мысли это есть предельный пункт унижения религии под видом ее защиты, ибо мужественнее и естественнее прямо признать, что религии нет и она вообще невозможна, нежели в самый
темный угол сознания, пользуясь его сумерками, упрятывать религию.
К сожалению, эта переписка, которая во многом могла бы разъяснить
темное, загадочное дело самозванки, — нам неизвестна, хотя, как видно из сообщенных графом В. Н. Паниным в Московское Общество
Истории и Древностей сведений, она сохранилась при деле.
Кажется, он принял Меня за торговца или покупателя «живого товара». Но, глупый, зачем Мне твое посредничество, за которое Я должен платить комиссионные, когда в Моих передних целая витрина римских красавиц? Они все обожают Меня. Им Я напоминаю Савонаролу, и каждый
темный угол в гостиной с мягкой софой они стремятся немедленно превратить в… исповедальню. Мне нравится, что эти знатные дамы, как и художники, так хорошо знают отечественную
историю и сразу догадываются, кто Я.
Природа была сначала населена богами, потом в ней начали видеть
темную силу и наконец совершенно ее нейтрализовали, как то было в новой
истории.
Затем на кафедру взошел молодой священник в
темной шелковой рясе с академическим значком на груди.
Историю Церкви я проходила в институте, как и словесность, и
историю культуры; тем не менее я поддалась сразу обаянию мягкого, льющегося в самую душу голоса нашего законоучителя, повествовавшего нам о Византийском мире.
Как бы ни старались в отдельных частных чертах уменьшать бедствия этого времени, оно навсегда останется самым
темным временем в нашей
истории XVIII века, ибо дело шло не о частных бедствиях, не о материальных лишениях: народный дух страдал, чувствовалась измена основному, неизменному правилу Великого преобразователя, чувствовалась самая тяжелая сторона его в жизни, чувствовалось иго с Запада, более тяжкое, чем прежде иго с Востока — иго татарское.
День этот не может бросить ни малейшей тени на полную блеска и света
историю нашей всегда верной царю, отечеству и долгу армии, как
темные пятна на солнце не могут помешать его лучезарному блеску.
До появления в свете IX тома «
Истории Государства Российского» у нас признавали Иоанна государем великим, видели в нем завоевателя трех царств и мудрого, попечительного законодателя. Знали, что он был жестокосерд, но и то только по
темным преданиям, и отчасти извиняли его во многих делах, считая эти меры жестокости необходимыми для утверждения благодетельного самодержавия.
И лишь постепенно проникли в печать разоблачения, пролившие свет на эту
темную и роковую
историю.
Когда нужно было дать упражнение òргану голоса, — это было большею частью в 7-м часу, после пищеварительного отдыха в
темной комнате, — тогда предлогом были рассказы всё одних и тех же
историй и всё одним и тем же слушателям.
Мы отлично знаем все отрицательные и
темные стороны средневековья — варварство, грубость, жестокость, насильничество, рабство, невежество в области положительных знаний о природе и
истории, религиозный террор, связанный с ужасом адских мук.